Большинство из нас с удовольствием смотрит телепередачи и реалити шоу, но мало кто знает, какая работа остается за кадром. Как подбирают героев для передач, сколько времени уходит на подготовку и монтаж. Чтобы узнать, как создается современное телевидение и кино, мы встретились с Филиппом Ролихиным — режиссером, который прошел путь от детской программы до полнометражного кино.
— Филипп, как вы пришли в профессию? Это была детская мечта?
— Скорее это была случайность! Я начинал как ведущий детской программы. Поначалу мало что понимал, но атмосфера меня всегда притягивала. Потом я придумал авторскую программу и запустил ее. Режиссера не было — надо было снимать, и я стал этим заниматься. Фактически, я стал режиссером, потому что не было никого другого. Мечтал ли я стать режиссером с детства? Наверное, нет.
— Производство кино или программ делят на три этапа: подготовка, съемки и монтаж. Какой вам ближе?
— Знаете, эти этапы — больше условность. Для организации да, важно разделять, но с точки зрения режиссера — это единый творческий процесс. Все начинается в момент, когда ты узнаешь о проекте, и дальше творческая работа не прекращается. Например, мы работали над реалити-шоу «Битва дизайнеров» почти полтора года. Формального предпродакшна там не было — герои выполняли задания на съемках, а потом мы шли в монтаж.
— То есть планы редко срабатывают?
— Редко. Если повезет — реализуется 30%. На площадке иногда кажется, что материал провальный, а в монтаже все оживает. Бывает и наоборот: съемки кажутся отличными, а потом понимаешь, что получилось месиво. Каждый этап — отдельное испытание. Энергетически они разные: монтаж — спокойствие, съемки — хаос, подготовка — надежды и поиски.
— Сколько времени уходит на разные проекты?
— Все зависит от формата. В документальном кино и реалити на поиск героев может уйти до трех месяцев. На крупных каналах могут искать героев и по полгода. А в игровых проектах подготовка длится 8–9 месяцев — там больше контроля, локаций, работа художников. Съемки занимают 2–3 месяца, монтаж — примерно столько же. С документалками все сложнее. У нас был случай, когда монтаж длился год.
— Говорят, «кастинг — это все». Вы согласны?
— Не всегда. В шоу типа «Форт Боярд» герои — скорее фон к испытаниям. Там все держится на самих испытаниях. А вот в проектах типа «Пацанки» все действительно держится на героях. Там персонажи — главное, и без удачного кастинга шоу не будет.
— Какие качества важны для режиссера?
— Важно сохранять в себе ребенка. Дети более творческие, чем взрослые, поэтому чтобы что-то придумать, нужно чуть-чуть стать шестилеткой. Что точно не подходит — это чрезмерная принципиальность. Если с тобой невозможно договориться, тебя просто перестанут брать на работу. Важно уметь выстраивать понятное взаимодействие.
— Расскажите, как проходит ваш обычный рабочий день?
— Очень по-разному. В день съемок — всегда весело. Вокруг куча людей, все чего-то от тебя хотят. Твоя задача — сохранить ясную голову, придумывать, быть бодрым. Если это подготовка — обычно сидишь с ноутбуком на диване, придумываешь концепты, смотришь кастинги. Если монтаж — это более спокойная работа: весь день в монтажке, сидишь напротив мониторов и думаешь: «Почему же я не снял это по-другому?» (Смеется)
— Вы говорили, что ведете сразу несколько проектов. Насколько это сложно?
— Переключение с одного проекта на другой повышает тревожность — ощущение, что ты все время не успеваешь. Физически все зависит от объема съемок. 20-25 съемок в месяц — это очень много, и тебя просто разматывает. Творчески легче — проекты разные, идей много. Но ты все время вынужден быть очень бодрым, даже если не хочешь.
— Есть ли у вас запретные темы для документальных фильмов?
— Запретных тем нет. Есть темы, которые просто не особенно меня интересуют. Ведь создание документального фильма занимает около года. Тратить год на то, что меня не затягивает, наверное, не самый правильный подход. Мне интересны темы, связанные с конфликтом и человеческим опытом. Важно, чтобы человек, посмотрев фильм, вынес из этого нечто новое.
— Что вас вдохновляет в визуальной составляющей?
— Мне важно, чтобы все было красиво, но красиво осознанно. Последние проекты мы снимаем на аноморфные объективы — оптика, которая придает кадрам особую «пластику». Мы подсознательно воспринимаем любую картинку, снятую на аноморф, как кино. Современные линзы очень резкие, но мне это не нравится. Для меня важна не точность, а ощущение настоящего кино. Даже если снимать самую унылую квартиру через аноморф, она становится интересной.